— Вы считаете, что опыт адвоката помогает в судейской карьере? — это был мой последний вопрос судье Бобу Морину после ланча в судейской столовой в суде Высшего суда округа Колумбия. Судья Морин уже становился героем рассказа о суде по массовым беспорядкам в Вашингтоне после инаугурации Трампа. Он поразил дотошностью и внимательностью к исследуемым доказательствам.
— Да, я понимаю, что несовершенство человеческого знания сохраняет возможность ошибочного обвинения. И это понимание пришло благодаря адвокатской практике.
Судья Морин был знаменитостью в районе Friendship Heights в Вашингтоне, где я жила. Знаменитым он стал в 1993 году, когда выиграл дело Кирка Бласворфа (Kirk Bloodsworth). Кирку грозила газовая камера. Кирка дважды признали виновным присяжные заседатели. Ему вменяли страшное преступление: изнасилование и убийство девятилетней девочки. Кирк не сдавался. Писал во все юридические фирмы с воплем о помощи.
Письмо дошло и до Боба Морина. Боб, тогда еще молодой юрист, хотел было отказать: не видел шансов после двух обвинительных приговоров. Но, приехав в тюрьму и выслушав Кирка, ему поверил.
Опыт подсказывал: единственное, что заставит пересмотреть дело Кирка в третий раз, — чудо. И это чудо надо было тщательно искать: чудеса на дороге не валяются.
В одной газете прочитали, что в 1987 году в Великобритании одна полезная инновация — анализ ДНК помогла поймать убийцу и насильника двух девушек. Это был их шанс!
Нашли лабораторию. С трудом убедили прокуратуру в необходимости проведения ДНК-экспертизы. Стало дело за малым — найти биологические следы насильника на одежде девочки. А для этого надо было прежде найти одежду…
— Прошло больше восьми лет с момента убийства. У нас ничего нет, — говорили в полиции.
После длительных поисков вещдоки нашлись в комнате судьи на дальней полке. Видно, не только российские судьи дела вовремя не сдают.
Экспертиза подтвердила, что оставленная насильником на трусиках девочки сперма не принадлежит Кирку. После такого результата смертный приговор Кирка пересмотрели и отменили.
Так Кирк стал свободным человеком, а Боб Морин — знаменитым юристом. Эта история подробно описана в книге «Bloodsworth: the True Story of the First Death Row Inmate Exonerated by DNA» (автор Тин Джанкин).
Шагая к метро после ланча, я все не могла отпустить вот какую мысль. Сейчас в российском судейском корпусе 40% судей из прокуроров-следователей, еще 30% из судебных клерков и только 17% из негосударственного сектора. Причем из этих 17% — 70% из коммерческих предприятий, поэтому, скорее всего, они должны работать в арбитражных судах. Адвокатов среди кандидатов в судьи всего 1%.
Для принятия взвешенных решений необходим разнообразный жизненный опыт. «Своим» верить гораздо легче, так как есть кредит доверия. Следователи и прокуроры видели сотни реально виновных, но отрицающих виновность. Адвокаты работают с делами, где судейская ошибка сплошь и рядом. Опыт формирует линзы, через которые мы смотрим на происходящее.
В юриспруденции мы постоянно имеем дело с вероятностью событий. Именно поэтому в США, например, уровень доказанности вины в уголовном деле должен быть «beyond reasonable doubt» (вне разумных сомнений). В гражданском деле порог ниже — «preponderance of evidence» (перевес доказательств). В России судьи руководствуются совестью и законом. А совесть формируется исходя из опыта.
В сентябре 2019 о судье Тверского суда Алексее Криворучко слышали все. Он приговорил актера Павла Устинова к 3,5 годам лишения свободы за вывихнутое плечо росгвардейцу. Но ладно только бы приговорил. Он отказался смотреть видео.
На видео видно, как Устинов мирно стоял возле метро до тех пор, пока на него не накинулась толпа росгвардейцев. Повалили, стали бить палками и ногами. Видео являлось бы центральным доказательством невиновности Устинова. Но судья Криворучко не стал его приобщать.
О судье Криворучко я впервые услышала в 2016 году, когда пришла в «Мемориал». Нарицательно его называли «суду все ясно, суд удаляется на совещание» за скорость, с которой он рассматривал дела и за нежелание даже выслушать позицию оппонентов госоргана.
Судья Криворучко окончил Институт МВД и работал до судейства следователем. Он никогда не был на стороне защиты. Следователи для него «свои люди». Он понимает, как они работают. И, естественно, доверяет им больше.
Провозглашая обвинительные приговоры при слабых доказательствах, вышедшие из прокуроров и судебных клерков судьи считают, что не бывает дыма без огня. Но ведь правильно сказал Боб Морин, несовершенство человеческого знания сохраняет возможность ошибочного обвинения.
Чтобы суды корректно выполняли государственную услугу по разрешению споров, судьи должны иметь разнообразный опыт. Иначе суду будет все понятно с первых же минут заседания без серьезного анализа центральных доказательств оппонентов.
