26 октября (8 ноября) 1917 года, наутро после большевистского переворота, петроградские газеты вышли в свет с диаметрально противоположными оценками произошедшего. Сто шесть лет спустя полезно перелистать эти страницы и перечитать эти статьи.
1917 год стал, с одной стороны, венцом государственной катастрофы Российской империи, годом прерывания трехвековой династии Романовых, а, с другой стороны, – началом новой катастрофы, прологом эпохи диктатуры пролетариата, гражданской войны, политических репрессий и государственного террора.
1917 во всех смыслах слова – роковой год, год страшного рока. Временная российская власть после краха царизма оказалась не готова к вызову истории и не смогла уберечь страну от политических проходимцев с оружием в руках.
1917 год венчал трагедию народа в Российской империи и открывал новую, ранее немыслимую, кровавая заря которой взошла над истерзанной войной и нищетой страной утром 26 октября (8 ноября).
Тогда, на переломе эпох, немногие предвидели ужас предстоящего. Многим казалось, что революция гнева и мести принесет восстановление справедливости, прекращение мировой войны и гражданский мир. Эти ожидания были растоптаны в крови, таких планов у большевиков просто не было.
К власти путем насилия пришли людоеды, которые с первых своих шагов в политике решали задачи избавления, в том числе через прямое физическое уничтожение, от инакомыслящих, ликвидации частной собственности, правосудия, свободы слова и всех других прав и свобод человека. Идеология классовой борьбы была основана на ненависти, ее практика держалась на насилии, а публичная политика – на лжи.
1917 год обрушил Россию в 70-летнюю пропасть, поглотившую миллионы жизней, исковеркавшую десятки миллионов судеб. Избавление от большевистского морока пришло только в конце 1980-х годов. Большевистская власть в самом буквальном смысле этого слова выдохлась, издохла.
Но и последние советские, и первые постсоветские власти не осознали важности корневых политических реформ в стране, сменившей царскую империю на большевистскую. В России не состоялось ни одного общенационального политического разговора об уроках ХХ века – постигших страну и до, и после 1917 года, о причинах национальной катастрофы и миллионов личных человеческих трагедий.
Эта несделанная историческая работа привела страну в новые кровавые тупики XXI века. Если эпоха не прожита, не пережита и не понята, она возвращается рецидивами непреодоленных политических эпидемий.
